Мераб Джибладзе:
За последнее время в системе образования было проведено множество реформ. Но, к сожалению, ни одна из них не принесла результата. Мы попросили профессора Мераба Джибладзе прокомментировать процессы, происходящие в системе образования за 20-летний период — с момента объявления независимости и по сей день.
— В поледнее время много говорят о развале системы образования в Грузии. Как вы считаете, когда начался этот процесс?
— Этот процесс начался в 1992 году. Тогда атташе посольства США в области науки, образования и культуры господин Хатчинсон сказал мне: «Ваша страна развивающаяся, поэтому государство должно финансировать только начальное образование!».
А это значило, что лишними оказались не только государственный университет, но и средние школы.
Тогда Хатчинсон курировал образование, культуру и науку Грузии, а я был заметителем министра. Помню, у нас получился очень жаркий спор, поскольку его рекомендации были для меня абсолютно неприемлемы. Он мне сказал тогда: «Этот путь выбрали вы и в итоге получили статус развивающейся страны. Теперь извольте подчиняться общим правилам для развивающихся стран. О какой культуре, науке и образовании может идти речь?».
Несмотря на мое противостояние, я не смог остановить процессы, разрушительные для нашей системы образования. Их совсем не интересует высокий уровень образованности наших людей. Если мы сами развалили экономику до такой степени, чтобы превратились в попрошаек и теперь просим милостыню у всех богатых стран мира, то и отношение к нам совершенно справедливое, как к попрошайкам. А попрошайкам не образование нужно, а хлеба и одежды. Таково отношение к странам, которые попрошайничают. Им выделяют займы и гранты не на образование и культуру, а на пропитание. У тогдашнего правительства был следующий лозунг: «Наука для Грузии – излишняя роскошь»!
— В последнее время реформы образования стали проводиться более интенсивно. Этим часто хвастаются наш президент и министр образования. По-вашему, какую пользу принесли эти реформы системе образования?
— Ничего, кроме вреда – обесценились знания, снизилось качество обучения, этому способствовали необдуманные законы о высшем и общем образовании. В вузах практически не проводились научные исследования, а уровень высшего образования опустился до среднего специального. Мы не только не создали систему грузинского образования, но потеряли, что имели хорошего, и отвергнутые западным миром, приняли такие законы, которые уничтожают эту систему.
Мы должны делать все, чтобы вместо нынешних школ, создать академические школы высокого уровня, чтобы восстановить университет. Мы теряем талантливых детей, молодежь. Кто-то бежит за границу, а оставшиеся здесь потихоньку превращаются в обслуживающий персонал. Главная цель министерства образования – отнять будущее у наших детей и внуков! Реформа образования лишила молодежь возможности получать полноценное образование! А это – нарушение Конституции!
Цель реформы – разрушение морали в народе. В бедственном положении находятся лектора и преподаватели, а также деятели науки, искусства, культуры. Идет борьба с книгой и замена ее на компьютер. Для малышей это – средство развлечения, а не обучения. Дети разучиваются мыслить, читать, у них слишком много свободного времени, а в результате — многие из них попадают в плохую компанию.
Пока труд ученого и образованного человека не будет оценен должным образом, и пока не возникнет мотивация для получения образования высокого уровня, обучение молодежи будет носить формальный характер, и мы не вырастим ни ученых, ни деятелей искусства, ни врачей, ни экономистов, ни инженеров.
— Каков, по-вашему, уровень нынешней школы??
— Наша нынешняя общеобразовательная школа – полный аналог американской «фабрик скул». Это бесплатные школы для имеющих невысокое развтие детей латиноамериканцев и негров, где они учатся элементарной грамоте.
Вообще, в американских школах трехуровневая система, предназначенная для умственноотсталых детей латиноамериканцев и африканских негров, следующая – для сравнительно более развитых детей, и для высокоразвитых. К сожалению, у нас, по директиве американцев, поскольку мы страна развивающаяся, была проведена реформа по первому уровню, направленная на развитие первичных навыков, а не на мышление.
Не могу не сказать об учебниках, в которых большее место занимают картинки, чем тексты. Это скорее комиксы. Например в учебнике физики для X класса изображена бытовая газовая печь с надписью: «Сгорание природного газа». Не забывайте, что книга предназначена для учеников 10 класса. Или на картинке с айсбергом написано: «Айсберги- ледяные горы в океане». Неужели это надо пояснять ученикам X класса?!
— Министр образования гордится введением в школы приставов. Нужны школе приставы?
— Нескльоко дней тому назад я слышал его выступление по телевидению. Оказывается, решение нашей главной проблемы – это приставы. И ни слова о науке и высшей школе. Выходит, что он школьный министр, а не министр образования и науки. Но что он хорошего сделал для школы? Оказывается, главная забота системы образования – это приставы. Они, конечно же, были нужны в школе, но только для соблюдения порядка, поскольку в этом отношении за последнее время в школе сложилась крайне тяжелая ситуация.
Когда я ушел из университета, я один год проработал в школе. Это был кошмар. Я недоумевал, с какой ненавистью дети обращались друг с другом. Сколько раз я разнимал их во время драки, и они совсем не считались со взрослыми. Приставы в этом отношении повлияли благоприятно, но почувствовав вседозволенность, начали вмешиваться в учебный процесс и контролировать директоров и педагогов. А это совершенно недопустимо. Единственная их функция в школе – поддерживать в школе порядок.
— А как обстояли дела в университете все это время?
— Что касается высших учебных заведений, все сделано для их уничтожения. Школу уничтожили, молодые люди приходят в вузы со знаниями на уровне 7 класса старой школы. Правда, попадаются и высокоразвитые дети, но такие дети ориентированы, в основном, на заграницу и, уехав туда, мало кто возвращается. Те, кто остается здесь, из них специалистов не выйдет, если не поднимем уровень обучения.
— Что надо сделать, чтобы спасти положение?
— В первую очередь, поднять престиж ученого, профессора, педагога. Делать это не посредством телепередач и лозунгов, а повышением зарплат. Когда какому-то проныре-министру назначают оклад в 50 раз выше, чем профессору, о какой мотивации может идти речь? Зарплата старшего научного сотрудника – 204 лари, а дворника – в три раза больше. Чтобы у молодежи было желание учиться и получать высшее образование, надо повышать престиж образования. Второе, что должны изменить в системе образования – вместо того, чтобы раздавать компьютеры и потом бахвалиться этим, лучше снабдить детей хорошими учебниками, а не цветными книжками.
Хочу обратиться к детям, к молодежи: не думайте, что учиться легко. Хорошо учиться чрезвычайно трудно. Но кто сможет преодолеть это препятствие, обязательно «найдет» себя в этой жизни. Не всегда будет так. А «школьному министру» я бы посоветовал стать наконец министром образования и науки и радеть о развитии нашего образования и науки.
Беседовала Тэо Табатадзе
Грузия и Мир
5 апреля 2011 года